Репрессии и голод на Украине и в России в 30-е годы

ставится в рамках хозяйственного плана ... Остается ноябрь, декабрь,

январь, февраль, март, четыре с половиной месяца, в течение которых, если

империалисты впрямую не атакуют нас, мы сможем осуществить решительный

прорыв в экономике и коллективизации". Решения пленума подстегнули это

движение вперед. Специальная комиссия разработала новый календарный план

коллективизации, который несколько раз пересматривался в сторону еще

большего сокращения сроков, план был обнародован 5 января 1930 года.

Северный Кавказ, Нижняя и Средняя Волга должны были стать зоной сплошной

коллективизации осенью 1930 года, другие производящие зерно

сельскохозяйственные регионы - на год позднее1.

27 ноября 1929 года Сталин объявил о переходе от "ограничения

эксплуататорских тенденций кулаков" к "полной ликвидации кулачества как

класса". На специальную комиссию Политбюро под председательством Молотова

было возложено проведение практических мер по этой "ликвидации". Комиссия

определила три категории кулаков: первые - это "те, кто принимал участие в

контрреволюционной деятельности", они должны быть арестованы и отправлены

на исправительные работы в лагеря ОГПУ или расстреляны в случае оказания

сопротивления, семьи их должны быть высланы, а вещи конфискованы. Кулаки

второй категории, определенные как "не проявившие себя как

контрреволюционеры, но все-таки являющиеся сверхэксплуататорами, склонными

помогать контрреволюции", должны быть арестованы и сосланы вместе со своими

семьями в отдаленные регионы страны. Наконец, кулаки третьей категории,

определенные как "в принципе лояльные к режиму" должны быть выселены с

прежних места обитания и устроены на жительство "вне зон коллективных

хозяйств, на худородных землях, требующих возделывания". Настоящий декрет

уточнял, что число кулацких хозяйств, подлежащих ликвидации в течение

четырех месяцев, находится где-то в вилке между 3% и 5% от общего "числа

хозяйств"; таковы, во всяком случае, были цифры, объявленные в период

проведения операций по раскулачиванию2.

В каждом округе действовала тройка, состоявшая из секретаря партийного

комитета, председателя исполнительного комитета местного Совета и местного

ответственного от ОГПУ, операции проводились непосредственно комиссиями и

бригадами по раскулачиванию. Список кулаков первой категории, в котором

было шестьдесят тысяч отцов семейств согласно "подлежащему обнародованию

плану", специально предусмотренному в Политбюро, был в ведении

исключительно органов ОГПУ. Что касается списков кулаков других категорий,

они были подготовлены на месте согласно "рекомендациям" "активистов"

деревни. Кто были эти активисты? Один из близких соратников Сталина Серго

Орджоникидзе так говорил об этом: "Поскольку в деревне нет партийных

борцов, мы туда направим по одному молодому коммунисту в село, у него будут

двое или трое помощников из бедных крестьян, и вот этот актив и решит все

деревенские вопросы: коллективизацию, раскулачивание"3. Главная цель была

такая: необходимо обобществить как можно больше хозяйств, арестовать

сопротивляющихся кулаков.

Подобная практика открыла путь злоупотреблениям, как при всяком сведении

счетов. Как определить, что такое кулак? Что такое кулак второй категории

и, в особенности, третьей категории? В январе-феврале 1930 года уже нельзя

было использовать критерии определения кулацкого хозяйства, старательно

выработанные на многих дискуссиях различными идеологами и экономистами

партии в предшествующие годы. В самом деле, в течение последнего года

кулаки заметно обеднели; они с трудом выносили все возрастающее бремя

налогов, становящееся все более и более нестерпимым. При отсутствии внешних

признаков богатства комиссия должна была прибегнуть к старым фискальным

спискам, сохранившимся в деревенских советах, к осведомителям ОГПУ, к

разоблачительным выступлениям соседей, привлеченных возможностью разграбить

чужое хозяйство. Действительно, вместо того, чтобы вести точную и детальную

инвентаризацию в интересах колхоза для пополнения его фондов, бригады по

раскулачиванию часто действовали под девизом: "Все наше, все съедим и

выпьем". Как отмечалось в докладе ОГПУ из Смоленской области:

"Раскулачивающие снимали с зажиточных крестьян их зимнюю одежду, теплые

поддевки, отбирая в первую очередь обувь. Кулаки оставались в кальсонах,

даже без старых галош, отбирали женскую одежду, пятидесятикопеечный чай,

последнюю кочергу или кувшин... Бригады конфисковывали все, включая

маленькие подушечки, которые подкладывают под головы детей, горячую кашу в

котелке вплоть до икон, которые они, предварительно разбив, выбрасывали"4.

Собственностью раскулаченных они или просто овладевали сами или продавали

ее на торгах членам бригады по раскулачиванию по смешным ценам: избу за 60

копеек, корову за 15 копеек, что было в сотни раз ниже их реальной

стоимости. Иными словами, бригада имела неограниченные возможности для

разграбления, раскулачивание часто служило предлогом для сведения личных

счетов.

При этом в некоторых районах 80 или 90% раскулаченных крестьян в

действительности были середняками. А поскольку было необходимо предъявить

центральным властям значительное число кулаков, загребали и тех, кто

местными властями был не указан! Ссылали и арестовывали крестьян,

пытавшихся летом продать зерно на рынке, крестьян, нанимавших на два месяца

в 1925 или в 1926 году одного сельскохозяйственного рабочего, крестьян,

имевших два самовара, а также таких крестьян, кто в сентябре 1929 года

"убил свинью с тем, чтобы ее съесть и тем самым не дать ей стать

социалистической собственностью". Были крестьяне, которых арестовывали за

то, что "они пускались в коммерцию", и это тогда, когда крестьяне просто

продавали самостоятельно произведенные продукты или товары. Ссылали также

тех, чьи братья служили в царской армии; еще была такая категория ссылаемых

"кулаков", "которые слишком прилежно посещали церковь". Но чаще всего

"кулаками" называли тех, кто просто пытался противиться коллективизации.

Комиссии по раскулачиванию состояли из обычных крестьян, не всегда

бедняков, которых трудно было "расклассифицировать". Так, в одном местечке

на Украине один середняк, член бригады по раскулачиванию, был арестован

"как кулак" другой комиссией по раскулачиванию, которая работала на другой

окраине того же местечка".

Следует отметить, что после этой первой фазы "борьбы с кулаками в деревне",

которая часто оказывалась просто сведением старых счетов односельчан,

деревенская община сплотила свои ряды перед лицом комиссий по

раскулачиванию и организаторов колхозов. В январе 1930 года ОГПУ отмечает

402 массовых выступления "крестьян против коллективизации и

раскулачивания", в феврале - 1048 подобных выступления, а в марте даже

6.5285.

Неожиданное и массовое сопротивление крестьянства заставило власть

мгновенно переменить свои планы. 2 марта 1930 года все советские газеты

немедленно опубликовали знаменитую статью Сталина "Головокружение от

успехов", в которой он осудил многочисленные перекосы и волюнтаризм при

"приеме крестьян в колхозы", вменяя злоупотребления в вину членам комиссий

по раскулачиванию и организаторам колхозов, делая их ответственными за

"головокружение от успехов". Реакция на статью последовала незамедлительно,

только за один месяц март больше пяти тысяч крестьян покинули колхозы.

Беспорядки, связанные часто с насильственным возвращением средств

производства и скота, продолжались. В течение всего марта месяца

центральные власти получали ежедневно доклады ОГПУ о массовых выступлениях

в западных областях Украины, в районах Черноземья, на Северном Кавказе и в

Казахстане... Всего ОГПУ насчитало в этот критический месяц 6.500 массовых

выступлений, из которых 800 было подавлено с применением оружия. Во время

этих событий было убито, ранено или пострадало 15.000 работников ОГПУ.

Число жертв среди восставших неизвестно, но это многие тысячи людей6.

В начале апреля месяца власть должна была решиться на новые уступки. Она

направила местным властям циркуляры, устанавливающие снижение темпов

коллективизации, поскольку существует "реальная опасность крестьянских

войн" и возможность "физического уничтожения представителей советской

власти". В апреле число крестьянских восстаний и стычек с властями

понизилось, хотя все равно было зарегистрировано 1992 массовых выступления.

Уменьшение числа выступлений постепенно произойдет летом: 886 в июне, 618 в

июле, 256 в августе. В целом в течение 1930 года около 2,5 миллионов

крестьян приняли участие в 14000 восстаниях, бунтах и манифестациях против

режима. Наиболее беспокойным регионом была Украина, области на западе

Украины, в частности, на границах с Польшей и Румынией, которые буквально

вышли из-под контроля органов советской власти, некоторые районы Черноземья

и Северный Кавказ7.

Одной из особенностей этих выступлений была роль в них женщин, которых

выставляли первыми в надежде, что их не тронут8. Конечно, зрелище

крестьянок, протестующих против закрытия церкви или против обобществления

молочных коров, грозившего смертью их детям, произвело впечатление на

властей, но это не значит, что между отрядами ОГПУ и группами крестьян с

топорами и вилами не вспыхивали кровавые стычки. Сотни сельских Советов

были разгромлены, крестьянские комитеты на несколько часов или даже

несколько дней брали власть у себя в деревне, составляли списки требований,

среди которых вперемешку шли требования о возвращении в собственность

средств производства и конфискованного скота, роспуске коллективных

хозяйств, восстановлении свободы торговли, открытии церквей, возвращении

награбленных богатств кулакам, возвращении высланных крестьян, уничтожении

власти большевиков и даже восстановления "самостийной Украины"9.

Если крестьянам и удалось в марте-апреле нарушить правительственные планы

ускоренной коллективизации, успех их был недолог. В отличие от 1920-1921

годов, к концу 20-х они уже не могли создать настоящей организации, найти

лидеров, объединиться хотя бы на региональном уровне. У них не было времени

в отличие от правящей власти, которая действовала мгновенно, у них не было

руководителей, которые были утрачены во время гражданской войны, у них не

было оружия, которое у них постепенно конфисковали на протяжении всех 20-х

годов, крестьянские восстания постепенно затухали10.

Репрессии были ужасны. В одном только приграничном округе на западе Украины

"чистка контрреволюционных элементов" привела к аресту в конце марта 1930

года более 15.000 человек. ОГПУ Украины арестовало в течение сорока дней с

1 февраля по 15 марта 1930 года 26.000 человек, из которых 650 были

приговорены специальными судами к расстрелу. Согласно данным ГПУ, только

политическая полиция приговорила к смерти в 1930 году 20.200 человек.

Продолжая репрессии против "контрреволюционных элементов", ОГПУ воплотило в

жизнь директиву Ягоды № 44.21 об аресте шестидесяти тысяч кулаков первой

категории. Судя по ежедневным рапортам, посылаемым Ягоде, операция была

быстро проведена в период с 6 февраля, когда арестовали сразу 15.985

человек, а к 9 февраля уже 25.245 человек, по терминологии ОГПУ, "были

выведены из строя" .В секретном докладе (спецсводке), датированной 15

февраля, уточнялось: "При ликвидации кулаков как класса "изъято из

обращения" в массовых операциях и при индивидуальных чистках 64.589

человек, из них в ходе подготовительных операций (1 категории) 52.166

человек, а в ходе массовых операций - 12.423 человека". За несколько дней

"план-заказ" на 60.000 кулаков первой категории был перевыполнен11.

В действительности же кулаки представляют собой лишь часть "изъятых из

обращения" людей. Местные агенты ОГПУ воспользовались чисткой и для того,

чтобы расправиться в своем округе, области, крае со всеми "социально

чуждыми элементами", среди которых были старорежимные полицейские, белые

офицеры, служители культа, сельские ремесленники, бывшие купцы,

представители местной интеллигенции и другие. Под докладом от 15 февраля

1930 года, в котором детально перечислялись категории арестованных, Ягода

писал: "Северо-западные регионы и Ленинград не поняли наших указаний и не

желают их понимать; надо заставить их понять. Мы не очищаем территории от

попов, купцов и других. Если они говорят "другие", это значит, что они не

знают, кого они арестуют. У нас есть еще время, чтобы избавиться от попов и

купечества, но сегодня надо точно указать цель: кулаки и кулаки-

контрреволюционеры"12. Сколько же было в ходе этой операции по "ликвидации

кулаков первой категории" всего арестовано и сколько казнено людей? На

сегодняшний день мы такими данными не располагаем.

Кулаки первой категории составляют, без сомнения, заметную часть первых

партий заключенных в исправительных лагерях. Летом 1930 года ОГПУ уже ввело

в действие обширную сеть лагерей. Первой в сети стал исправительный лагерь

Соловки, раскинувший свои филиалы на побережье Белого моря, в Карелии и в

районе Архангельска. Более 40.000 заключенных этого лагеря строили дорогу

Кемь-Ухта, и они же давали большую часть лесопродукции, вывозимой из порта

Архангельск. В группе северных лагерей насчитывается 4.000 заключенных,

принимавших участие в строительстве трехсоткилометровой железной дороги

между Усть-Сысольском и Пинегой и дороги длиной в 290 километров между Усть-

Сысольском и Ухтой. В восточной группе лагерей 25 тысяч человек были той

рабочей силой, с помощью которой возникли стройки на линии Богучанской

железной дороги. Четвертая сеть лагерей была на Вишере, тут содержалось

20.000 заключенных, которые обеспечивали стройки громадного химического

комбината в Березняках на Урале. И, наконец, группа сибирских лагерей, где

содержалось приблизительно 24.000 заключенных, использовавшихся на

строительстве линии железной дороги Томск-Енисейск и металлургического

комбината в Кузнецке13.

За полтора года, приблизительно с конца 1928 года и до лета 1930 года,

рабочая сила заключенных, эксплуатируемых в лагерях ОГПУ, увеличилась в 3,5

раза; вместо сорока тысяч их стало сто сорок тысяч. Успехи по использованию

бесплатной рабочей силы вдохновили власть на новые, еще более грандиозные

проекты. В июне 1930 года правительство решило построить канал, связывающий

Белое море с Балтийским длиной в 240 километров, проложив большую его часть

в скальном грунте. Без технических средств и каких бы то ни было машин этот

фараонов проект потребовал 120.000 заключенных с мотыгами, лопатами и

тачками. Но летом 1930 года, когда раскулачивание было в полном разгаре,

рабочая сила заключенных перестала быть дефицитным товаром!

К концу 1930 года реальная масса раскулаченных была свыше 700.000 человек и

более 1.800.000 - к концу 1931 года14, и потому "принимающие организации"

"не справлялись с наплывом". Совсем непродуманно и при полной анархии

проходили операции по депортации кулаков "второй" и "третьей" категории.

Для них нашли беспрецедентную форму "высылки-забвения", абсолютно

нерентабельную для властей, а ведь главной целью раскулачивания было

освоение спецпоселенцами незнакомых регионов богатой естественными

ресурсами страны15.

Ссылка кулаков второй категории началась в первую неделю февраля 1930 года.

По одобренному Политбюро плану 60.000 должны были быть отправлены в ходе

первой фазы операций ОГПУ, которые должны были закончиться к концу апреля.

Районы Севера должны были принять 45.000 семей, Урал - 15.000 семей. 16

февраля Сталин телеграфировал Эйхе, первому секретарю Западно-Сибирского

крайкома: "Недопустимо, что Сибирь и Казахстан не были готовы для приема

ссыльных. Сибирь должна непременно принять 15.000 семей уже в конце

апреля". В ответ Эйхе прислал в Москву смету стоимости возможного

расселения запланированных контингентов ссыльных, она была около 40.000

рублей, такой суммы ему никогда так и не удалось получить! 16

В операциях по высылке заключенных наблюдается полное отсутствие

координации между отдельными звеньями цепи. Высланные крестьяне неделями

содержались в местах, для проживания не предназначенных - казармах,

административных зданиях, вокзалах, откуда, кстати, многим из них удавалось

бежать. ОГПУ запланировало для операций первой фазы 240 составов по 53

вагона, каждый железнодорожный состав, согласно нормам ГПУ, состоял из 44

вагонов для перевозки скота на 40 заключенных каждый и 8-ми вагонов для

перевозки орудий труда, пропитания и скарба, принадлежащего заключенным из

расчета 480 килограммов на семью, а также из одного вагона для

сопровождающего конвоя. Как о том свидетельствует горькая переписка между

ОГПУ и Народным комиссариатом путей сообщения, редкие поезда добирались,

сохранив всех пассажиров, до места. В больших центрах по сортировке

контингентов, например, в Вологде, Котласе, Ростове, Свердловске и Омске,

составы оставались неделями без движения со всем своим живым грузом.

Длительные остановки составов с людьми, где было большое число женщин,

стариков и детей не могли остаться не замеченными местным населением - об

этом свидетельствуют многочисленные коллективные письма, отправленные в

Москву, в которых говорится об "избиении младенцев", истреблении невинных;

письма подписаны "коллективами рабочих и служащих Вологды" или

"железнодорожниками Котласа"17.

В неподвижно застывших на путях посреди зимы составах в ожидании указания

места назначения, где будут "размещены" высланные, холод, отсутствие

гигиены, эпидемии вызывают такую смертность, о которой мы, к сожалению,

располагаем лишь некоторыми цифрами, относящимися к 1930-1931 годам.

Привезенные по железной дороге на какой-нибудь вокзал, здоровые ссыльные,

отделенные от своих семей, временно устраивались в наспех сколоченных

бараках, а затем под охраной отсылались в "места колонизации", как это было

указано в официальных инструкциях, в стороне от путей сообщения.

Бесконечное путешествие продолжалось еще очень долго, многие сотни

километров люди продвигались с семьей или без оной, зимой на санях, летом в

телегах, иногда пешком. Практически этот последний этап путешествия кулаков

"второй категории" совпадал с этапированием кулаков "третьей категории",

перемещаемых на "залежные земли" для "освоения регионов", а это были как

раз земли Сибири, Урала, простиравшиеся на сотнях квадратных километров.

Как рапортовали 7 марта 1930 года власти Томской области в Западной Сибири,

"первые составы кулаков третьей категории прибыли пешком, без лошадей,

саней, без упряжи ... Лошади оказались неспособными к переходам на 300

километров и более, так как все хорошие лошади, отнятые у раскулаченных и

переданные для транспортировки высланных, превратились в клячи. ... Ввиду

такой ситуации, вопрос о перевозке вещей и каких бы то ни было припасов, на

которое имели право кулаки, не стоял. Что делать с контингентом, состоящим

на 50% из стариков и детей?"18

В другом докладе из той же местности Краевой Исполнительный Комитет Западно-

Сибирского края объяснял невозможность проведения в жизнь инструкций ОГПУ,

касающихся депортации 4.902 кулаков третьей категории из двух районов

Новосибирской области, поскольку ситуация доходила до нелепости: "Транспорт

на триста семьдесят километров ужасающих дорог, 8.560 тонн зерна и фуража,

на которые теоретически ссыльные имели право для переезда и устройства,

потребовали мобилизацию 28.909 лошадей и 7.277 сопровождающих (один

надзиратель на четырех лошадей)". В заключение доклада утверждалось, что

"осуществление подобной операции затруднит весеннюю посевную кампанию,

потому что изнуренные лошади потребуют длительного периода отдыха. ... И

наконец, стоит ли так ограничивать количество провизии, которую ссыльные

могут взять с собой"19.

Иначе говоря, без достаточного пропитания и орудий труда, чаще всего без

крова ссыльные должны были устраиваться на поселение. В рапорте,

поступившем из Архангельска, признавали, что в сентябре 1930 года из 1641

места обитания для ссыльных было построено только семь! Ссыльные

устраивались на каком-нибудь клочке земли посередине степи или в тайге.

Самыми счастливыми были те, кто сумел переправить какие-то орудия труда,

позволявшие построить какие-то подобия жилища; чаще всего это были

традиционные землянки, простые дыры в земле, прикрытые сверху ветками. В

некоторых случаях, когда ссыльные тысячами прибывали для работы на больших

стройках или на строительстве нового промышленного предприятия, их селили в

общие бараки с трехъярусными нарами; каждый барак был рассчитан на

несколько сотен человек.

Неизвестно, сколько человек из 1.803.392, официально сосланных по графе

"раскулачивание" в 1930-1931 годах, погибло от голода и холода первых

месяцев "новой жизни". Новосибирские архивы сохранили щемящий документ,

посланный в мае 1933 года инструктором горкома партии Нарыма в Западно-

Сибирский крайком, он касается судьбы двух составов, в которых прибыло

более 6 тысяч человек ссыльных из Москвы и Ленинграда. Хотя и запоздало

касающийся другой категории ссыльных, не крестьян, но тоже "социально

чуждых элементов", изгнанных из нового "социалистического города" в конце

1932 года, этот документ иллюстрирует, что такое ссылка на вечное

поселение.

Вот несколько отрывков из этого ужасающего свидетельства:

29 и 30 апреля два состава с деклассированными были присланы к нам поездом

из Москвы и Ленинграда. Прибыв в Томск, эти элементы были погружены на

баржи и были высажены, один состав 18 мая, другой - 26 мая на острове

Назино, расположенном на Оби и реке Назине. В первом составе было 5.070

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7